Первый вариант былины
На тых горах высокиих,
На той на Святой Горы,
Был богатырь чудный,
Что ль во весь же мир он дивный,
Во весь же мир был дивный.
Не ездил он на святую Русь,
Не носила его да мать сыра земля.
Хотел узнать казак наш Илья Муромец
Славнаго Святогора нунь[1] богатыря.
Отправляется казак наш Илья Муромец
К тому же Святогору тут богатырю
На тыи было горы на высокии.
Приезжает тут казак да Илья Муромец
А на тыи было горушки высокии
К тому же Святогору да богатырю,
Приезжает-то к ему да поблизёхонько,
А й поклон ведет да понизёхонько:
«Здравствуешь богатырище порный[2]
«Порный богатырь ты да дивный!»
- Ты откуда, добрый молодец,
- Как тя нарекают по отечеству?
«Я есть города нунь Муромля
«А села да Карачаева,
«Я старый казак да Илья Муромец.
«Захотел я посмотреть Святогора нунь богатыря:
«Он не ездит нунь на матушку сыру землю,
«К вам богатырям да он не явится.»
Отвечает богатырь было порный:
- Я бы ездил тут на матушку сыру землю,—
- Не носит меня мать сыра земля,
- Мне не придано тут ездить на святую Русь,
- Мне позволено тут ездить по горам да по
высокиим
- Да по щелейкам[3] по толстыим.
- А ты старый казак да Илья Муромец,
- Мы съездим же-ко нунечу по щелейкам,
- А поездим-ко со мной да по Святым Горам.
Ездили оны было по щелейкам,
Разъезжали тут оны да по Святым Горам,
Ездили оны да забавлялися.
Находили тут они да чудо чудное,
Находили тут они да диво дивное,
Находили площаницу[4] да огромную.
Говорит богатырь Ильи Муромцу:
- Ах ты старый казак да Илья Муромец!
- Ты ложись-ка в площаницу да в огромную:
- Поглядим-ка площаницы мы огромною,
- Что она тебе поладится-ль? –
Спускается казак да Илья Муромец,
Опускался тут казак да из добра коня
А ложился было в гроб в этот огромный, -
А этот гроб-то Ильи Муромцу да долог есть.
Опускается богатырь Святогорский
А с того было с добра коня,
А ложился в площаницу он во дивную, -
Та же площаница да по нем пришла,
Сам же с площаницы тут не выстанет:
- Ах ты старый казак да Илья Муромец!
- Ты повыздынь с площаницы да огромныи.-
Приставае тут казак да Илья Муромец
К Святогору да богатырю,-
Да не мог поднять он Святогора тут богатыря
А с того гроба глубокаго.
Говорит же тут богатырь Святогорский:
- Ты сломай-ко эти щелья да высокии
- А повыздынь-ко с гроба меня глубокаго.-
Старый казак да Илья Муромец
Как ударил своей палицей
Да по щелейки по толстыи,
А по той горы да по высокии,-
Ставился тут обруч да железый
Через тот да гроб еще великий,
Через тую площаницу было дивную.
Бьет тут Илья Муромец да другой раз,-
Что ударит, тут же обруч было ставится.
Отвечает тут богатырь Святогорский:
- Видно тут же есть богатырь да кончается!
- Ах ты старый казак да Илья Муромец,
- А ты съезди-тко к моему было родителю
- К древному да батюшку,
- К древному да темному,
- Ты проси-ка у мойого родителя у батюшка
- Мне-ка вечнаго прощеньца. –
Отправляется казак да Илья Муромец
От того же Святогора прочь богатыря
На ту гору Палавонскую
А к тому же старичку да было древному,
Хоть бы древному да темному.
Приезжае Илья Муромец
На ту гору Палавонскую
К древному да к темному:
«Здравствуешь, престарый да дедушка,
«Древный ты темный!
«Я привез тебе поклон да челом-битьицо
«От твоего сына любимаго
«От того же Святогора я богатыря:
«Просит он прощеньца да вечнаго.
«Как лег же в площаницу он в огромную
«Да во тот было во гроб во каменной,
«Я оттуль не мог его повыздынуть».
Разсердился тут старик да было темный,
Темный старик да было древний:
- Знать убил же Святогора ты богатыря,
- Приезжаешь нунь ко мне-ка-ва со ведома,
- Ты привозишь мне-ка весточку нерадостну.-
Как хватит ту же палицу да богатырскую
Да помахне во богатыря,
А й богатырь тут увернется,
Да старик тут образумится.
Дал ему да вечное прощеньицо
Святогору да богатырю,
Да и сыну да любезному.
Приезжает тут казак да Илья Муромец
К Святогору да богатырю,
Он привозит тут прощенье ему вечное.
С им же он да тут прощается,
Святогор же тут же он кончается.
Второй вариант былины
Как не далече‑далече во чистом во поли,
Тута куревка да поднималася,
А там пыль столбом да поднималася, ‑
Оказался во поли добрый молодец,
Русский могучий Святогор‑богатырь.
У Святогора конь да будто лютый зверь,
А богатырь сидел да во косу сажень,
Он едет в поле, спотешается,
Он бросает палицу булатную
Выше лесушку стоячего,
Ниже облаку да ходячего,
Улетает эта палица
Высоко да по поднебесью;
Когда палица да вниз спускается,
Он подхватывает да одной рукой.
Наезжает Святогор‑богатырь
Во чистом поли он на сумочку да скоморошную.
Он с добра коня да не спускается,
Хотел поднять погонялкой эту сумочку, ‑
Эта сумочка да не ворохнется;
Опустился Святогор да со добра коня,
Он берет сумочку да одной рукой, ‑
Эта сумочка да не сшевелится;
Как берет он обема рукам,
Принатужился он силой богатырской,
По колен ушел да в мать сыру землю, ‑
Эта сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не поднимется.<>Говорит Святогор да он про себя:
«А много я по свету езживал,
А такого чуда я неbr / видывал,
Что маленькая сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не сдымается,
Богатырской силы не сдавается».
Говорит Святогор да таковы слова:
«Верно, тут мне, Святогору, да и смерть пришла».
И взмолился он да своему коню:
«Уж ты, верный богатырский конь,
Выручай теперь хозяина».
Как схватился он да за уздечику серебряну,
Он за ту подпругу золоченую,
За то стремечко да за серебряно,
Богатырский конь да принатужился,
А повыдернул он Святогора из сырой земли.
Тут садился Святогор да на добра коня,
И поехал по чисту полю
Он ко тем горам да Араратскиим.
Утомился Святогор, да он умаялся
С этой сумочкой да скоморошноей,
И уснул он на добром коне,
Заснул он крепким богатырским сном.
Из‑под далеча‑далеча из чиста поля
Выезжал старой казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович,
Увидал Святогора он богатыря:
«Что за чудо вижу во чистом поли,
Что богатырь едет на добром кони,
Под богатырем‑то конь да будто лютый зверь,
А богатырь спит крепко‑накрепко».
Как скричал Илья да зычным голосом:
«Ох ты гой еси, удалой добрый молодец!
Ты что, молодец, да издеваешься,
А ты спишь ли, богатырь, аль притворяешься,
Не ко мне ли, старому, да подбираешься?
А на это я могу ответ держать».
От богатыря да тут ответу нет.
А вскричал Илья да пуще прежнего,
Пуще прежнего да зычным голосом,
От богатыря да тут ответа нет.
Разгорелось сердце богатырское
А у старого казака Ильи Муромца,
Как берет он палицу булатную,
Ударяет он богатыря да по белым грудям,
А богатырь спит, не просыпается.
Рассердился тут да Илья Муромец,
Разъезжается он во чисто поле,
А с разъезду ударяет он богатыря
Пуще прежнего он палицей булатною,
Богатырь спит, не просыпается.
Рассердился тут старый казак да Илья Муромец,
А берет он шалапугу подорожную,
А не малу шалапугу – да во сорок пуд,
Разъезжается он со чиста поля,
И ударил он богатыря по белым грудям,
И отшиб он себе да руку правую.
Тут богатырь на кони да просыпается,
Говорит богатырь таково слово:
«Ох, как больно русски мухи кусаются!»
Поглядел богатырь в руку правую,
Увидал тут Илью Муромца,
Он берет Илью да за желты кудри,
Положил Илью да он к себе в карман,
Илью с лошадью да богатырскоей,
И поехал он да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.
Как день он едет до вечера,
Темну ноченьку да он до утра,
И второй он день едет до вечера,
Темну ноченьку он до утра,
Как на третий‑то да на денечек
Богатырский конь стал спотыкатися.
Говорит Святогор да коню доброму:
«Ах ты, волчья сыть да травяной мешок,
Уж ты что, собака, спотыкаешься?
Ты идти не мошь аль везти не хошь?»
Говорит тут верный богатырский конь
Человеческим да он голосом:
«Как прости‑тко ты меня, хозяйнушко,
А позволь‑ка мне да слово вымолвить.
Третьи суточки да ног не складучи
Я вожу двух русскиих могучиих богатырей,
Да й в третьих с конем богатырскиим».
Тут Святогор‑богатырь да опомнился,
Что у него в кармане тяжелешенько;
Он берет Илью за желты кудри,
Он кладет Илью да на сыру землю
Как с конем его да богатырскиим.
Начал спрашивать да он, выведывать:
«Ты скажи, удалый добрый молодец,
Ты коей земли да ты какой орды?
Если ты богатырь святорусский,
Дак поедем мы да во чисто поле,
Попробуем мы силу богатырскую».
Говорит Илья да таковы слова:
«Ай же ты, удалой добрый молодец!
Я вижу силушку твою великую,
Не хочу я с тобой сражатися,
Я желаю с тобой побрататися».
Святогор‑богатырь соглашается,
Со добра коня да опущается,
И раскинули они тут бел шатер,
А коней спустили во луга зеленые,
Во зеленые луга они стреножили.
Сошли они оба во белой шатер,
Они друг другу порассказалися,
Золотыми крестами поменялися,
Они с друг другом да побраталися,
Обнялись они, поцеловалися,
– Святогор‑богатырь да будет больший брат,
Илья Муромец да будет меньший брат.
Хлеба‑соли тут они откушали,
Белой лебеди порушали
И легли в шатер да опочив держать.
И недолго, немало спали – трое суточек,
На четверты они да просыпалися,
В путь‑дороженьку да отправлялися.
Как седлали они да коней добрыих,
И поехали они да не в чисто поле,
А поехали они да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.
Прискакали на гору Елеонскую,
Как увидели они да чудо чудное,
Чудо чудное да диво дивное:
На горы на Елеонския
Как стоит тута да дубовый гроб.
Как богатыри с коней спустилися,
Они ко гробу к этому да наклонилися,
Говорит Святогор да таковы слова
«А кому в этом гробе лежать сужено?
Ты послушай‑ка, мой меньший брат,
Ты ложись‑ка во гроб да померяйся,
Тебе ладен ли да тот дубовый гроб».
Илья Муромец да тут послушался
Своего ли братца большего,
Он ложился, Илья, да в тот дубовый гроб.
Этот гроб Ильи да не поладился,
Он в длину длинен и в ширину широк.
И ставал Илья да с того гроба,
А ложился в гроб да Свягогор‑богатырь.
Святогору гроб да поладился,
В длину по меры и в ширину как раз.
Говорит Святогор да Ильи Муромцу:
«Ай же ты, Илья да мой меньший брат,
Ты покрой‑ка крышечку дубовую,
Полежу в гробу я, полюбуюся».
Как закрыл Илья крышечку дубовую,
Говорит Святогор таковы слова:
«Ай же ты, Илюшенька да Муромец!
Мне в гробу лежать да тяжелешенько,
Мне дышать‑то нечем, да тошнешенько,
Ты открой‑ка крышечку дубовую,
Ты подай‑ка мне да свежа воздуху».
Как крышечка не поднимается,
Даже щелочка не открывается.
Говорит Святогор да таковы слова:
«Ты разбей‑ка крышечку саблей вострою».
Илья Свягогора послушался,
Берет он саблю вострую,
Ударяет по гробу дубовому.
А куда ударит Илья Муромец,
Тут становятся обручи железные.
Начал бить Илья да вдоль и поперек,
– Все железные обручи становятся.
Говорит Святогор да таковы слова:
«Ах ты, меньший брат да Илья Муромец!
Видно, тут мне, богатырю, кончинушка.
Ты схорони меня да во сыру землю,
Ты бери‑тко моего коня да богатырского,
Наклонись‑ка ты ко гробу ко дубовому,
Я здохну тебе да в личко белое,
У тя силушки да поприбавится».
Говорит Илья да таковы слова:
«У меня головушка есть с проседью,
Мне твоей‑то силушки не надобно,
А мне своей‑то силушки достаточно.
Если силушки у меня да прибавится,
Меня не будет носить да мать сыра земля.
И не надо мне твоего коня да богатырского,
А мне‑ка служит верой‑правдою
Мне старой Бурушка косматенький».
Тута братьица да распростилися,
Святогор остался лежать да во сырой земли,
А Илья Муромец поехал по святой Руси
Ко тому ко городу ко Киеву
А ко ласковому князю ко Владимиру.
Рассказал он чудо чудное,
Как схоронил он Святогора да богатыря
На той горы на Елеонскии.
Да тут Святогору и славу поют,
А Ильи Муромцу да хвалу дают.
А на том былинка и закончилась.
|
